Конвергенция услуг предполагает, что на базе цифровых сетей и терминалов появляются совместные услуги, совершенно различные по своей сути, но предоставляемые одним и тем же «электронным» способом. Сюда относятся службы коротких сообщений в мобильной телефонии, чаты, блоги и иные виды услуг, а также услуги доступа к электронной почте через телевизор посредством пульта к телевизионной приставке.

Конвергенция рынков вытекает напрямую из конвергенции терминалов, сетей и услуг и приводит к тому, что телекоммуникационные компании сегодня активно играют на медиарынке (открывая собственные телеканалы, например). 5) Конвергенция жанров и форм предполагает, что в результате сочленения различных медиаплатформ (печатных СМИ с телевизионными на базе интернет-порталов) жанры, ранее свойственные какой-либо одной медиаплатформе, проникают и ассимилируются с другими (например, возникло понятие «интернет-колонка»).

Конвергенция регулирования напрямую вытекает из конвергенции рынков, так как в результате возникновения совместных рынков, власти вводят регулирующие процедуры, общие для всех этих больших рынков. Именно поэтому в нашей стране, согласно И.Кирия,  мы наблюдали в последние 5 лет процесс постепенного сочленения разных министерств (массовых коммуникаций и связи) в одно большое министерство. Схожие процессы наблюдались в Евросоюзе [3].

 Редактор сборника Анна Качкаева, заведующая кафедрой телевидения и радио факультета журналистики МГУ,  предлагает другую классификацию типов конвергенции: 1) Конвергенция как бизнес-стратегия медиахолдинга. Связана с фактором собственности, нацелена на оптимизацию расходов и занятости людей, увеличение эффективности за счет обмена разных медиаплатформ холдинга и обмена контентом (content sharing) внутри одной редакции.. 2) Конвергенция как тактика. Напоминает бизнес-партнерство. Например, телевидения и издательств, рубрик на радио и специализированных газет. Межвидовая конвергенция помогает обмениваться инструментарием и осуществлять кросспромоушн СМИ, не объединенных ни в холдинг, ни общим собственником. 3) Конвергенция как «переупаковка», новый вид подачи информации. Ее еще называют структурной, поскольку есть непосредственная связь с организацией работы. Она предполагает, что любой медиапродукт «переупаковывается» для СМИ другой платформы. В современных ньюзрумах  экспериментируют с видео, аудио, текстом, инфографикой, мобильными рубриками, слайд-шоу, комментариями, блогами и пр. В основе лежит знание нового потребителя и владение навыками работы в цифровой среде конвергентных редакций (digital skills). 4) Конвергенция в сфере сбора и производства информации. Этот тип конвергенции приводит к возникновению универсальных журналистов, хотя мнение по поводу того, что один человек может быть одинаково эффективен во всех сферах производства информации и способен успеть запечатлеть событие для всех типов СМИ, – вызывает больше всего споров и несогласия.  Основные сомнения таковы: универсал – ремесленник, а не хороший профессионал; универсал поверхностен; универсал убивает авторскую, качественную журналистику. Описывая эти дискусионные моменты, А.Качкаева отмечает:   «Крайности, как часто бывает в столкновении «нового» с «традиционным», со временем теряют остроту, сближаясь. Надо полагать, что «универсальность» обогатит традиции. Но спор этот еще не закончен» [4].

Следующим, не менее острым вопросом для дискуссии, как нам видится, является вопрос о том,  в какой мере можно приравнивать конвергентные СМК к гражданским коммуникациям. Справедливо, что «Слушатели, читатели, зрители теперь и без нас с вами обмениваются информацией, объединяются в социальные сети и все чаще поставляют традиционным медиа горючее для информационных компаний и общественного диалога (история с ДТП с участием вице-президента ЛУКОЙЛа, "милицейское видео”, "синие ведерки” и др.)» [5]. Вновь сошлемся на упомянутый сборник. Приведем слова руководителя группы внутренних сервисов компании «Яндекс» Констанина Коломейца: Социальная сеть де факто – сама суть медиа. <…> Люди приходят в сети для того, чтобы пообщаться друг с другом, либо посмотреть на то, что происходит с другими людьми, им интересными. Это основной мотив присутствия большинства пользователей в социальной сети, то, почему они проводят там так много времени. Но на этот «мотив» можно нанизать некоторое (небольшое) количество информационных продуктов, которые будут пользователю интересны и полезны, и при этом не будут отвлекать его от основной цели пребывания в сети – общения. Попытка же пользователя от общения переключить на потребление информации приведет скорее всего к фиаско» [6].

Это значит, что «умная толпа», созданная Сетью, не может рассматриваться зародышем современного гражданского общества уже потому, что гражданственность не порождается технологиями. Другими словами, не it-технологии и их форматы порождают гражданские коммуникации, а  люди – граждане. Соответственно гражданские коммуникации – это не сегмент ИКТ, не сегмент социальных сетей, а их  характеристика, некое общественное качество. Казалось бы, звучит банально, однако, когда дело доходит до практики, машинально реагируешь на сам формат: постинги, блоги, социальная сеть в целом воспринимаются как «гражданские медиа».

«Гражданские медиа» -  так называется одна из глав учебного пособия «Интернет-СМИ: теория и практика», выпущенного в этом году  коллективом авторов, вновь представляющем факультет журналистики МГУ. В названной главе отмечается, что у пользователей встречаются разные мотивы ведения блогов. Один из них – активное участие в социальной жизни общества. Именно поэтому процесс создания пользовательского контента часто называют гражданской журналистикой. В качестве синонимов используют термины «партиципационная журналистика» или «журналистика участия». Здесь же цитируются  исследователи Шейни Боуман и Крис Уиллис, определяющие такую журналистику как «коллективные действия граждан или групп граждан, играющих активную роль в процессе сбора, публикации и анализа новостей и информации. Цель такого участия – распространение независимой, заслуживающей доверия, точной и разносторонней информации в соответcтвии с требованиями демократии» [7]. Ключевым в этом высказывании, как нам видится,  является словосочетание «цель участия». Это значит,  что если мы говорим о гражданских коммуникациях («гражданской журналистике» в данном случае), то речь идет не о стихийном результате, к которому может привести тот или иной контент, созданный пользователями (User Generated Content – UGC), не о скрытых мотивах, а о  поставленной участниками  цели, которая  призвана  способствовать демократизации общества.

В этой связи возникает вопрос:  можно ли отнести к  гражданским медиа   молодежный web-проект  Look At Me, ставший лауреатом одной из главных отечественных премий - «Медиаменеджер России–2009».  Создателем «единственного в России медийного молодежного Интернета» стал Василий Эсманов.  Его цитирует рассматриваемое нами учебное пособие: «Сообщество пользователей при помощи сервисов, которые мы предоставили, собирает всю повестку дня, как это делает обычный журнал, - от новой музыки, одежды и календаря культурных мероприятий до серьезных общественных проблем  <…> У каждого материала на сайте есть рейтинг, участники ставят плюс и минус, таким образом сообщение передвигается на главную страницу, т.е. это происходит автоматически. Еще 20% материалов пишем мы, редакция, но это какие-то такие вещи, которые бы пользователи сами в силу разных причин не написали…» [8].

Согласно теоретику массмедиа Паулю Треанору, основополагающая модель Сети взята из классического либерализма – это электронный свободный рынок. Государство мыслится как ночной сторож в электронной форме: регуляция минимальная. И хотя «идеология сетизма» утверждает автономность и одновременно глобальное единство участников взаимодействия, отдельный пользователь в  соответствии с либеральной  рыночной моделью не может  влиять на ситуацию,  а  интенсификация конвергентного политического участия ведет к усилению положения элит [9]. Ему вторит М.Кастельс: «В настоящее время, вместо того, чтобы  способствовать укреплению демократии путем распространения знаний и стимулирования гражданского участия, использование Интернета ведет к углублению кризиса политической легитимности в результате представления более широкой стартовой площадки для политических скандалов» [10]. 

Таким образом, в сфере жизнедеятельности, обусловленной насущными потребностями людей, изменения происходят по известным сценариям – согласно принципу «базиса и надстройки». «Надстройка» в виде новоявленных коммуникаций  накапливает   критическую массу нового качества жизни и может существенно изменить базисные характеристики – укорененные в обществе социальные практики. Однако направление этих изменений отнюдь не обязательно прогрессивное. Направление задается в самом обществе. Использование Интернета и связанные с этим дискуссии, в частности в сфере правового регулирования, о которых говорится в книге «Интернет и гласность» [11]  - яркий тому пример.

Гипотеза исследования. Вернемся к исходному тезису данной публикации о том, что в наше время принципиально изменился способ означивания, определяющий отношение субъекта мысли к слову и к вещи: такие элементы структурной основы культурной модели как  «мысль-слово-вещь» потеряли свою  автономию, вступив в отношения интеграции и де-дифференциации. В коммуникативных науках этот культурный переворот обозначается как смена материалистической парадигмы на информационную. Не «материя», а «информация-как-различение»[12] являет теперь мир человека.   Если исходить из того, что  такова основа конвергентных процессов во всех областях  жизни западной цивилизации, то возникает вопрос: какова предельная величина этих процессов, общая для всех  направлений и сфер? Иначе говоря, где находится точка конвергенции?

Предельной величиной информации-как-различения, которая уже способна отделиться от синкретичной непроявленности ментальных установок   и быть  зафиксирована  как проявление социальной предметности,  является  простейший культурный код, выражающий отличие информации от того, что ею не является. В понятии культурного кода, получившего статус знака, средство предстает как сообщение. Знак, объединяющий в себе смысл и его значение, знак как метафора есть точка, из которой разворачивается социокультурная  конвергенция во всех своих проявлениях. Власть знака, превращающая индивида в свой придаток, в одну из своих вариаций,  - таков риск  для «ситуации человека», такова его плата за возможность пользоваться плодами информационно-коммуникационной революции.  В развитии ценностей антропоцентричной медиакультуры видится  один из путей преодоления этой власти.

В различных сферах жизнедеятельности, изучаемых прикладными науками, «власть знака» проявляется как игнорирование интересов отдельного человека.

Объектом предпринимаемого нами исследования выступает медиареальность  в ее институциональном (структуры,  отношения, субъекты), текстовом и нормативном (правила, стандарты, теории) выражении в условиях конвергенции.

Предметом исследования являются гуманитарные проблемы, связанные с «ситуацией человека»  в условиях медиаконвергенции.

Направления исследования. В соответствии с целью исследовательского проекта и профилем научных интересов кафедры журналистики обозначим следующие направления исследования:

- конвергентные процессы на региональном медиарынке, их последствия для аудитории местных СМИ и для редакционных коллективов;

- конвергентные СМК в политической системе: региональный аспект;

- конвергентные и традиционные СМИ: проблема преемственности;

- профессиональное сознание журналиста в условиях конвергенции;

- конвергентные процессы  в истории отечественной журналистики: «за» и «против»;

- национальные СМИ в условиях конвергенции;

- творческая личность и «власть знака»;

- «конвергентная реальность»  как гипертекст;

- язык и  форматы конвергентных СМК;

- медиаэтика,  информационное и административное право в условиях медиаконвергенции;

- медиакультура и конвергенция.

Методология исследования базируется на системном, конструкционистском, историческом,  междисциплинарном (вбирающем в себя методы коммуникативистики, культурологи, социологии, социальной психологии, теории текста и др.) подходах.  Представляется продуктивным  привлечение к эмпирическим исследованиям студентов, занимающихся научной работой,  выполняющих курсовые и дипломные проекты.

 

  

Литература

 

1.     См.: Масюкова В.М. Постмодерные трансформации коммуникативной модели модерна. – Дисс. на соиск. ученой ст. канд. филос.н. – Казань, 2008

2.     См.: Шайхитдинова С.К. Информационное общество и «ситуация человека»: Эволюция феномена отчуждения.  Казань, 2004.  С.9.

3.     См.: Журналистика и конвергенция: почему и как традиционные СМИ превращаются в мультимедийные. М., 2010.  С.15-17

4.     Там же.  С. 60-61

5.     Там же. С. 10

6.     Там же. С.179

7.     Интернет-СМИ: Теория и практика. М., 2010.  С.280

8.     Там же. С. 277

9.     См.: Калмыков А.А., Коханова Л.А. Интернет-журналистика. М., 2005.С. 358-367

10.                       Кастельс Э.Галактика Интернет. Екатеринбург, 2004. С.186

11.                       Волчинская Е., Терещенко Л., Якушев М. Интернет и гласность. М., 1999

12.                       См.: Луман Н. Дифференциация. М., 2006.

_______________________________

Обсудить на форуме